Поэтическое полнолуние

Подробности

Категория: Культура

Опубликовано 16.04.2021 11:29

Просмотров: 584

ЮлдузПоэзия Юлдуз (Венеры Рябчиковой) уже продолжительное время пребывает «под воздействием Луны». Три вышедших в Симферополе её сборника это подтверждают уже самими названиями — «Серебряная соседка», «Полная Луна» и изданный нынешней весной к памятной для поэтессы дате «Прохладный свет Луны осенней». И на их обложках она сияет в полную силу.

Цитирую открывающее новую книгу стихотворение:

Ещё тепло. Но свет Луны — осенний.
А впрочем-то, весь год осенний он.
В свет увядания всегда поэт влюблён:
Настоян он на травах вдохновений.

А поскольку их пробуждает Луна осенняя, то и самой осени посвящена подборка живописных стихотворений.

Снова Осень вышла в дорогом наряде,
По плечам рассыпав золотые пряди.
Золотые листья — на ушах серёжки.
Золотом посыпаны перед ней дорожки.

Много места в сборнике отведено прошлому — близкому и далёкому, корням рода Юлдуз, корням её творчества. Она утверждает:

Мы детство называем стариной,

А в детстве каждый — коренной.

Рассказывая о своих предках — кочевниках и воинах, поэтесса называет продолжателем их рода своего деда (отца матери), который был связным между партизанами и симферопольскими подпольщиками. В очередную ходку он был выслежен и убит.

Взяв бунчук не вымершего рода,

Он вступил с врагом

в смертельный бой.

И был схвачен. Умер как герой

За свой Крым, за Родину, свободу.

Такой была и воспитавшая её бабушка, которая с детства приобщала девочку к классической русской литературе. Пушкин стал её путеводной звездой, чувства к нему излиты в стихах «Гурзуф на рассвете», «Ошибка», «Гурзуфская звезда». Другим её кумиром был Тургенев, об окружении которого она готовила монографию. Секретарём автора «Вешних вод» и «Накануне» был выдающийся просветитель Востока Исмаил Гаспринский. Стихотворение о его дочери Шефике Гаспринской, возглавлявшей движение за эмансипацию женщин, тоже вошло в сборник.

Точно и ёмко рассказано о жизни и подвигах дважды Героя Советского Союза Амет-Хана Султана в поэме «Крымский орёл»:

Был орлёнком он когда-то — стал орлом.

Видел в небе звёзды даже днём.

В детстве окрылён был на Ай-Петри,

Где его летать учили ветры.

Соседствуют с ней «Вступление в поэму «Алиме» — о Герое России А. Абденнановой, стихотворения «Фронтовой оператор» — о Кенане Кутуб-заде, чья кинохроника, снятая в только что освобождённом Освенциме, демонстрировалась как свидетельство преступлений фашистов на Суде народов в Потсдаме, «Лежит в земле родной» — о деде Юлдуз, расстрелянном фашистами во дворе симферопольской школы и неведомо где похороненном.

Из глубин средневековья питает поэтессу вдохновением мастер классической поэзии Востока Ашик Умер. Об этом она рассказывает в стихотворениях «В томиках Ашика приглядели», «Объяснение в любви», «Вижу впереди Ашика». Общение, судя по всему, постоянно и как бы наяву:

Бард, очевидно, недоволен,
Что не держу в руках я саз…
Эфенди, я привыкла к воле,
Пишу, что близко мне сейчас.

Тем самым она признаётся, что, внеся изменения в традиционную форму газелей, вложила в них и современное содержание, не ограничиваясь любовной лирикой.

В новой книге газели преобладают. Значительная часть их собрана в разделе «Газелей вечное цветение». Сильное впечатление и, я бы сказала, всплеск чувств вызывают стихи циклов о временах года — «Газели цветущего сада» (весна), «Газели алмазных рос» (лето), «Осенние газели», «Газели на снегу».

Запах сирени уже мы не слышим,
А запах роз всё мягче, тише,
Глициний аромат свисает с крыши…
До лета далеко Диору и Шанель.

Ещё один цикл, «Сад любви», написан под впечатлениями от концертов другой Юлдуз — Усмановой, звезды классической эстрады Узбекистана.

Где ещё найдётся такая луноликая, как я?
Чтоб не похитили меня, тревожится семья.
Но не прознал никто, что есть для встреч скамья
В неведомом им всем саду любви.

К вечным волнениям, вызванным переменами во взаимоотношениях любящих друг друга людей, о которых писали восточные классики, в газелях Юлдуз прибавились тревога, вызванная напряжённостью в нашем мире, озабоченность проблемами Крыма («Купила минералки», «Мода из пустыни») и всё усиливающееся беспокойство о судьбах Земли и, соответственно, человечества. В газели «Когда качается звезда» она размышляет о космических катастрофах. А вдруг под волнами от них окажется наша планета? Что будет с нами? Поэтесса — оптимистка:

Всё превратит в огонь и дым.
Но нас накроет сердцем Крым,
И мы с тобою не сгорим
И сохраним жизнь на планете.

Как и в предыдущих сборниках, в новом опубликованы «Странички лунного календаря» (девятого, десятого и одиннадцатого месяца), числу дней в них соответствуют 29 трёхстиший и одно двустишие. В первом из этих циклов опять же говорится о том, что нас сегодня занимает.

ЖАЖДА

Сильнее жажда с каждым днём.
Все мысли заняты дождём.
Его, как день рожденья, ждём.

Великолепен «Листопад избранных стихов». В нём представлены, как я понимаю, наиболее полюбившиеся Юлдуз её переводы с крымско-татарского, узбекского и с языков народов Дагестана.

Вышла, на мой взгляд, антология крымско-татарской поэзии с XV века до наших дней. Из произведений каждого поэта взято одно стихотворение или, в виде исключения, два-три, дающие представление о стиле автора, его образе мысли и мастерстве. Опять переводчица отдала предпочтение Ашику Умеру, включив в подборку три его стихотворения. Совершенно ярко окрашен и животрепещущ «Мотылёк» Номана Челебиджихана:

А он шёлковым крылом трепетал, как ангелочек,
Каждой розе целовал каждый-каждый лепесточек.

Как старый Дунай плещет любовь к Крыму в стихах классика национальной литературы первой половины прошлого века Бекира Чобан-заде.

Юлдуз первой перевела на русский язык стихотворение, а точнее — маленькую поэму Исмаила Отара «Чебурек», воспевающую знаменитое национальное лакомство крымских татар, раскрывающую процедуру его приготовления и традиции вкушения. Насколько мне известно, несколько деятелей национальной культуры просили поэтессу сделать этот перевод, но когда она его осуществила, просители, обещавшие издать «Чебурек» со своими иллюстрациями, вдруг утратили настрой дать этому оригинальному произведению новую жизнь.

Если в мини-антологии представлена только одна крымско-татарская поэтесса — Эльмара Мустафа, то в переводах с узбекского и северокавказских языков мы знакомимся только с женским творчеством — стихотворениями широко известных в Узбекистане Турсуной Садыковой, Халимы Худайбердыевой и Мархабо (Каримовой).

Хочу процитировать дагестанку Бийке Кулунчакову. Обращаясь к Всевышнему, она просит принимать женщин такими, какими их сформировали превратности жизни:

Таких, как я, теперь довольно много.
Плутаем мы по жизненным дорогам.
Как муравьи, мы тянем за троих —
За мужа, за себя, детей своих.

Так сложилась эта книга, исполненная женской мудрости и наблюдательности, тонких чувств, освещённая осенней Луной, вызывающей лёгкую грусть об уходящем времени.  

Светлана МАКАРЕНКО

• < Назад
• Вперёд >