Дойдут до грани, но не обратятся за помощью

Подробности

Категория: Проблема требует решения

Опубликовано 23.12.2020 02:46

Просмотров: 1623

Спасение алкоголика не может быть делом самого алкоголикаТаких людей надо спасать. Вопрос — как?

35 лет назад заискивающая перед Западом либеральная власть, безропотно выполнявшая все его указания, которые на самом деле были направлены лишь на ослабление и дальнейшее разрушение государства, в итоге не только помогла развалить огромную, прежде сильную могущественную страну, но и способствовала нравственному разложению его граждан, а также полному уничтожению отлаженной системы правопорядка. В стране нравственной разрухи на протяжении нескольких десятков лет махровым цветом расцветали алкоголизм и наркомания, при этом институты по борьбе с ними, пусть и не идеальные, но даже такие, были ликвидированы. Сегодня обстановка не намного лучше: и совсем молодые люди, и чуть постарше по-прежнему находятся в зоне риска. Те же, кто, пройдя страшный путь саморазрушения и сумев без помощи государства выкарабкаться из трясины алко- или наркозависимости, пытаются своими силами вытащить из неё других, — попадают за решётку. Справедливо ли это?

КОГДА ГОСУДАРСТВО НЕ БОРЕТСЯ ЗА СВОИХ ГРАЖДАН

Недавно в программе «Гражданская оборона» по Первому федеральному каналу обсуждалась очень актуальная тема. В стране на смену советским вытрезвителям пришли частные организации, предоставляющие услуги по реабилитации тех, кто оказался «на игле» или «на стакане». Казалось бы, деятельность таких реабилитационных центров в эпоху, когда государство не сильно озабочено спасением своих граждан от этих страшных недугов, должна вызывать если не восхищение, то благодарность со стороны общества. Однако в студии появились бывшие пациенты одного из таких центров и стали делиться с аудиторией ужасами, которые якобы происходят за стенами учреждения, из которого их вызволил ОМОН. Девушка, на лице которой по-прежнему были видны следы зависимого человека, рассказывала, что всех, кого туда привозили, на самом деле похищали и закрывали в доме с решётками против их воли, к тому же били и унижали — приковывали наручниками. В программе показали захват здания, который снимался на видео, затем на камеру давали интервью «узники» — благодарили парней с автоматами за освобождение. По итогу были задержаны сотрудники центра и руководитель — ему теперь грозит 12 лет тюрьмы.

«Гражданская оборона» тоже обсуждает методы лечения зависимых

Но в телевизионном шоу принимали участие не только очень «вовремя» освобождённые пациенты, но и те, кто прошёл там полный курс реабилитации. И вот эти люди произносили слова благодарности за спасённые судьбы не спецназовцам, а дирекции центра. В студии, кстати, присутствовала телеведущая Дана Борисова, которая не скрывает, что она — алкоголик, находящийся в ремиссии (разного рода зависимости официально признаны болезнями и, увы, окончательно не вылечиваются). Так вот, Дана стала ярым поборником трезвого образа жизни и готова, как говорит, «до последней капли крови защищать реабилитационные центры». Почему? А кто будет спасать чьих-то мужей, жён, сестёр, братьев, детей, если в государстве не выработана система спасения нарко- и алкозависимых? Более того, общество воспитано так, что наркоманов и пьяниц за людей уже не считает и не старается помочь им — готово лишь отворачиваться, осуждать, брезгливо отмахиваться. Никто не задумывается, что именно не употребляющие, то есть здоровые физически, но уроды в душе, и подсаживают наших детей на иглу, с которой «спрыгнуть» почти невозможно, поскольку нынешние наркотики имеют такие химические формулы, которые могут моментально разрушить человеческий организм, прежде всего — мозг. А кто из тех, кто не страдает алкогольной зависимостью, понимает, что алкоголика порой труднее вылечить, нежели наркомана, потому что к этой пагубной привычке, перерастающей в болезнь, пристращаются люди слабые, уязвимые и ранимые? С ними должны долго и тщательно работать психологи, да не простые, а специализирующиеся на зависимостях (к слову, не только от алкоголя, наркотиков, но и азартных игр, чрезмерного потребления еды и пр.). Но если человек, который целыми днями ест и не в силах остановиться, как правило, осознаёт, что с ним что-то не так, то алкоголик и наркоман могут дойти до грани, погибнуть, так и не осознав, что были поражены тяжёлым недугом. Поэтому обжора обратится за помощью, а пьяница — нет.

Юноша, сидящий среди зрителей в студии, спросил недолечившуюся девушку, ту самую, что рассказывала страшные истории о пытках, — не боится ли она умереть, продолжая употреблять? Догадываетесь, какой ответ он получил? «Нет, — сказала девушка. — Не боюсь».

КОГДА ЧЕЛОВЕК НЕ В СОСТОЯНИИ РАССУЖДАТЬ ЗДРАВО…

Как родным узнать, что происходит за высоким забором?..И тут самое время поговорить о насилии. Недолеченные были возмущены тем, что их поместили в центр против воли. Как выяснилось, это — правда, но лишь наполовину. На самом деле о том, чтобы их забрали и поместили в закрытую «лечебницу», просили доведённые до отчаяния родители или другие родственники. И правильный вопрос задал ведущий, обращаясь к освобождённой спецназом барышне: «А вы, когда воровали у родителей деньги или выносили из дома их имущество, чтобы купить очередную дозу, думали о том, что нарушаете закон и причиняете боль своим близким?». Конечно, никто из зависимых людей не отдаёт себе отчёт в содеянном, поскольку не может рассуждать здраво, даже когда наступает временная трезвость, ведь мозговая деятельность уже нарушена. Поэтому таких больных надо лечить против их воли: только пройдя полный курс реабилитации, они могут осознать весь ужас того, что с ними происходило. Но, увы, судя по ситуации в стране и конкретно по истории, обнародованной в телепередаче, лишь близкие и родные сегодня обеспокоены судьбами таких людей. Если, например, для инвалидов есть всевозможные государственные программы лечения и реабилитации, то для алко- и наркозависимых нет ничего, только, пожалуй, наркология, в которой могут спасти от смерти в определённый момент времени, но не избавить от болезни, иными словами, ввести человека в состояние надёжной долгосрочной ремиссии.

Что касается физического насилия, то тут надо отделять зёрна от плевел. Если бьют, значит, в таком центре, скорее всего, собрались непрофессионалы, не знающие, как правильно работать. Они не применяют наказания, которые используют в любом нормальном официальном воспитательном учреждении, будь-то семья, школа, работа и т. д. Например, за прогул урока в школе ставят «неуд», на производстве наказывают рублём. Поэтому, повторюсь, если подобные методики, которые на самом деле являются наиболее эффективными, в реабилитационном центре не применяются, каждому новичку не озвучиваются правила и с болезнью «борются» посредством физического насилия — такие «лечебницы» следует закрывать. Должны работать только центры, где есть дипломированные наркологи, психотерапевты, психологи, а также аддиктологи (как правило, ими выступают бывшие зависимые, которые успешно прошли весь курс реабилитации в подобных организациях и после — специальное обучение для возможности помогать сегодняшним зависимым). Именно аддиктологи становятся главными помощниками остальным специалистам, своеобразными проводниками между врачами и специфическими пациентами, поскольку в полной мере могут прочувствовать состояние алкоголика и наркомана, предугадать их поведение в той или иной ситуации.

ЛИШЬ РАВНОДУШИЕ И БЕЗРАЗЛИЧИЕ

Медикаменты образ жизни не изменят, тут нужна кропотливая работа психологовУвы, настоящих, полноценных реабилитационных центров в России прежде не было, методы лечения начали отрабатываться лишь 15—20 лет назад. История нашей страны знает только вытрезвители, первый из которых появился ещё в 1902 году в Туле — его открыл местный врач Фёдор Архангельский, кстати, при поддержке городской думы. Уже тогда этот умнейший человек пояснял, что с пьянством надо бороться, ибо оно ведёт к деградации и вырождению, а также к экономическому разорению. Однако под словом «борьба» имел в виду лечение, поэтому и создал «Приют для опьяневших», в котором работал врач. Но через 15 лет, как известно, произошла революция, и только в 30-е годы вновь стали открываться специализированные учреждения. Однако уже в начале 1940-х была совершена чудовищная, на мой взгляд, ошибка, которая дорого обошлась нашему обществу, — по личному приказу Лаврентия Берии вытрезвители вывели из Наркомата здравоохранения и подчинили НКВД. К больным людям стали относиться как к преступникам, дебоширам, нарушителям спокойствия и только. Ни милиция с ними не церемонилась, ни сотрудники вытрезвителей. Там и били, и издевались, о чём свидетельствует немалое количество резонансных историй. Обществу доказывали, что к этим опустившимся людям нужно применять только силу и грубость. Лечение как таковое, естественно, не проводилось, лишь медикаментозно выводили из состояния запоя.

В эпоху толерантности, демократии, защиты прав человека и прочих громких прозападных формулировок вместо прежней нетерпимости мы получили полное безразличие к существующей проблеме со стороны государства. Оно не участвует в разработке методик по реабилитации (всё держится на энтузиазме тех, кто прошёл весь ужас зависимости и смог её преодолеть), хотя они крайне нужны как для самих наркоманов-алкоголиков, так и их близких (они тоже нуждаются в помощи специалистов). В стране даже нет законов, которые могли бы организовать, систематизировать процесс восстановления этих людей, их возвращения к нормальной жизни. Я говорю сейчас о работе реабилитационных центров, контроле над ними и защите, хотя надо поднимать вопрос и о дальнейшей адаптации в обществе вылечившихся, их ограждении от вредных соблазнов, ведь эти люди всё равно остаются уязвимыми. Необходимо внедрять различные варианты профилактики алкоголизма и наркомании. И тут нужны системный подход и скоординированное участие нескольких ведомств, в том числе МВД и Минздрава. Но вместо этого заводят уголовные дела якобы по похищению и насильственному удержанию граждан, несмотря на то, что их «похищали» и «удерживали» по мольбам родственников, у которых нет альтернативы по спасению родного человека.

ЧТО ИМЕЕМ ПО ФАКТУ?

Алкоголизм — не вредная привычка, а страшное заболеваниеА имеем кустарные методы лечения, подготовленные не институтами, а частными лицами, пусть даже с медицинским образованием. Открыто работающие реабилитационные центры, ничего не скрывающие, контактирующие с местной властью, в которые больного берут только с его согласия (хотя алкоголиков и наркоманов (и это надо понимать), осознавших проблему, — совсем незначительный процент). И закрытые — с решётками на окнах, высокими заборами по периметру дома, находящегося где-то на окраине, и с полной отстранённостью не только от госструктур, но и от родственников. Именно в них чаще всего и обращаются загнанные в глухой угол близкие люди наркомана или алкоголика. Ведь даже в наркологию больного можно отправить или в состоянии полного беспамятства, или по его согласию. Но когда мать изо дня в день видит, как деградирует и постепенно погибает её ребёнок, понимает, что помощи ждать ей неоткуда, она соглашается на всё ради спасения давно совершеннолетнего, но, увы, неразумного дитя. Она звонит в такой центр, умоляет приехать и силой его забрать. Она не будет знать, как там лечат, применяют ли физическое воздействие или с её кровинкой работают поистине классные специалисты и в нём уже запущен процесс просветления. Доведённой до отчаяния ей остаётся лишь молиться о положительном исходе. Такова реальность, которую в нашем обществе не спешат изменить, ведь мы прежде всего боремся за права гражданина, пусть пьяного или в наркотическом опьянении, потерявшего человеческий облик, но имеющего, как нам хотят доказать, свою жизненную позицию, а по сути, выбирающего… смерть.

Неужели нельзя провести хотя бы элементарный математический подсчёт и увидеть, что оздоровление общества грамотным подходом принесёт гораздо более весомый экономический и социальный эффект, нежели «лечение» в наркологиях уже совершенно деградировавших субъектов. Вряд ли поможет и возрождение вытрезвителей, которые должны теперь работать на частно-государственной основе, иными словами — на принципах партнёрства местных властей с коммерческими организациями (соответствующий законопроект планируется ввести в действие уже с 1 января 2021-го). Потребуется внести изменения и в Закон о полиции, чтобы полицейские могли доставлять людей в эти учреждения. Предполагается брать за услуги определённую плату, озвучивалась сумма примерно до 2 тысяч рублей. А это — не лечение, лишь временное содержание, да к тому же, возможно, «дурно пахнущее», поскольку могут возникнуть различные незаконные схемы. Помните, чем «прославились» вытрезвители во времена провозглашённой Михаилом Горбачёвым борьбы с пьянством? Тогда в это учреждение могли попасть даже слегка выпившие люди и выйти без денег и ценных вещей. Избиениями там тоже не гнушались.

И КАК НАДО?

Да, строгость при лечении зависимых нужна, и в этом я полностью согласна с Даной Борисовой, которая говорит, что тут выздоровление происходит через боль, но… боль душевную, которую вызывают психологи, словно хирурги, вскрывая «скальпелем» человеческое нутро, нажимая на самые тонкие струны и изо дня в день прогоняя боль осознания болезни по мозговым нейронам. Уверена, сегодняшние закрытые реабилитационные центры, куда по согласию близких помещают алко- и наркозависимых, должны продолжать работать, но их надо делать открытыми для госорганов и родственников пациентов, чтобы для них методика лечения была видна и понятна, чтобы не получилось так: деньги из родителей «выжали», продержали человека взаперти и по прошествии времени выпустили ещё более подавленным, озлобленным, растерянным, с желанием вновь пуститься во все тяжкие. Надо, чтобы родственникам законодательно было разрешено через органы полиции отправлять своих неразумных отпрысков или спутников жизни в «закрытые» реабилитационные центры, стоящие на строгом учёте в МВД и Минздраве (!), и чтобы с ними официально сотрудничали специалисты государственных наркологических учреждений. Это будет первый шаг не только к выздоровлению конкретных людей, но и общества в целом.

Ольга САФРОНОВА

Фото из открытых источников.

• В центрах открытого типа пациенты поначалу соглашаются пройти курс реабилитации, но зачастую не доходят до конца и самовольно покидают их стены. Естественно, никто их возвращением не занимается, разве что в очередной раз могут попробовать убедить вернуться. Однако, как показывает практика, вероятность добровольного возвращения крайне мала. Из закрытых центров стараются убежать как из тюрьмы, и если таким образом попадают на волю, тоже недолечившись, очень часто срываются.

• < Назад
• Вперёд >