О чём молчат стены древних крепостей, глядя друг на друга с разных берегов Наровы?

Подробности

Категория: Курорты и туризм

Опубликовано 11.11.2021 17:42

Просмотров: 1145

Свято-Троицкая церковь.Есть на карте России места, куда хочется возвращаться снова и снова. Есть те, в которых только мечтаешь очутиться, и другие, куда планируешь отправиться в ближайший отпуск и уже покупаешь билет. Побывать в Ивангороде я не мечтала, просто потому, что до нынешней осени даже не подозревала о существовании в Ленинградской области, в Кингисеппском районе на границе с Эстонией, этого крошечного, всего около девяти тысяч населения, городка с исконно русским названием.

«ОТСЕЛЬ ГРОЗИТЬ МЫ БУДЕМ ШВЕДУ...»

Именно это пограничье, историческая миссия которого — стоять на страже родной земли, позволяет провести некоторые параллели между Крымом и крайней северо-западной точкой страны. Когда-то давно, в конце XV века, на правом берегу Нарвы была построена крепость и названа в честь царствовавшего в то время Ивана IIIВасильевича. Целью возведения Ивангородской крепости была защита Новгородской земли со стороны её западных соседей.

Ивангород стал форпостом на западе русской земли, на границе с Ливонией, где на левом берегу реки с XIIIвека стояла датская Нарвская крепость, которую затем расширил и укрепил Ливонский орден.

Город должен был стать первым морским портом Российского государства и одновременно — сильной крепостью на Балтике. Место было удобное: с трёх сторон крепость защищала река Нарва, или Нарова, делающая на этом участке сильный изгиб. Однако сооружение оказалось маловато по размеру, невозможно было разместить сильный гарнизон, и в результате уже через несколько лет крепость была осаждена шведами и разрушена.

Бывшая столовая для рабочих, район Парусинка.Конечно, впоследствии её отстроили, расширили, добавили укреплений, но шведы снова и снова оказывались победителями. С окончанием Северной войны военное значение крепости утратило актуальность, а город и вовсе перестал быть самостоятельным населённым пунктом, именуясь как форштадт Нарвы. После революции и вплоть до начала Второй мировой войны он числился в составе Эстонского государства. Потом границу провели по реке, и Ивангород с Нарвой оказались в разных союзных республиках.

До распада СССР они были едва ли не одним целым — с общими водопроводом, транспортной системой, рабочими местами. Сейчас ты гуляешь по набережной Ивангорода на российском берегу Наровы, а геолокация в смартфоне определяет твоё местонахождение как Нарва, Эстония. У тебя за спиной — русская крепость, напротив — эстонская. С обеих сторон наблюдательные вышки. Берега реки соединяет мост с символическим названием «Дружба», по нему государственную границу пересекают фуры и редкие автомобили: из-за пандемии перемещение сильно ограничено. Хотя ещё недавно граждане с открытыми шенгенскими визами в загранпаспортах беспрепятственно проезжали на соседнюю территорию — на экскурсию в крепость напротив, в магазин или просто погулять.

Вообще ощущение близости границы здесь сильно отличается от крымского. Это настоящая погранзона, попасть в Ивангород можно только по специальному пропуску. Получить его даже для жителей Питера — не самая простая задача, а уж «диким» туристам и вовсе через блок пост не прорваться. Мне помогли родственные связи: у сестры дача в этом районе, мои данные просто внесли в книжку члена садового товарищества. Это сработало, но и далее следовало при любом перемещении по территории иметь при себе пропуск и паспорт на случай внезапной встречи с патрулём.

Впечатляет непосредственное соседство удивительных туристических объектов и пограничной инфраструктуры — тут целых три пункта пропуска. Конечно, основная точка притяжения — Иван-городская крепость, прекрасно сохранившееся и удивительно атмосферное место, где словно переносишься в прошлые века. Особо занятно, стоя на крепостной стене под флагштоком с российским флагом, гордо наблюдать за жителями Евросоюза, вальяжно прогуливающимися по территории оборонительного сооружения, шпиль которого увенчан флагом Эстонии.

Мост Дружбы — и граница, и символ былого единства.

ПАМЯТНИК КАПИТАЛИЗМУ С ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ЛИЦОМ

Но не только крепостью привлекает Ивангород. Здесь совершенно удивительные развалины промышленного производства и сопутствующей инфраструктуры — так называемая Парусинка, когда-то это была суконная фабрика, построенная бароном Штиглицем.

Дело было так. Барон Александр Людвигович Штиглиц, финансист, промышленник и крупнейший меценат-благотворитель XIXвека в России, построил у порогов Нарвы льнопрядильную, суконную и парусиновую мануфактуры с расчётом использовать для производства энергию реки. С другого берега в 1857 году появилась хлопкопрядильная мануфактура барона Кноппа. Позже фабрики были объединены в Кренгольмскую мануфактуру, которая стала чуть ли не самой большой в мире по численности рабочих. Мануфактура производила парусную ткань, отсюда и пошло название района.

Ивангородская крепость — удивительный туристический объект.

Изначально земли для поместья здесь приобрёл Людвиг Штиглиц, он же стал одним из учредителей «Общества Нарвской мануфактуры». Ещё в 1841 году барон был удостоен «Высочайшей благодарности за отличное содержание людей на заводах», и сын Александр следовал этой традиции. Кстати, Штиглиц-младший также выступал меценатом многих культурных проектов в России, в том числе на его средства учреждено Центральное училище технического рисования (знаменитая «Муха»).

Интересный факт: даже в смутные времена на фабрике Штиглица не было стачек, восстаний и прочих акций неповиновения. Вовсе не потому, что трудившиеся здесь пролетарии не обладали должным уровнем революционной сознательности. Просто барон занимался, как сказали бы сегодня, социально ответственным бизнесом: текстильщики получали достойную зарплату, для них построили больницу, школу, множество жилых домов, которые и сейчас впечатляют. Бывшая рабочая столовая в здании с ротондой так и вовсе тянет на уровень шикарного, правда, заброшенного стильного ресторана. Очевидно, бороться с таким капитализмом не имело никакого смысла.

Благодаря барону в Ивангороде появилась и Свято-Троицкая церковь, ставшая родовой усыпальницей Штиглицев: тут покоятся его жена Каролина, сам Александр Людвигович, а также их приёмная дочь.

Есть легенда, что один зарубежный финансист как-то спросил Штиглица, почему он хранит свои миллионы в России? На что Александр ответил: «Отец мой и я нажили своё состояние в России. Если страна окажется несостоятельной, то и я готов потерять вместе с нею своё состояние».

Как в воду Нарвы глядел барон. Его дом в Ивангороде, переживший революцию и военное лихолетье, разрушен в 70-х годах прошлого века, обе части фабрики, что с эстонской, что с российской стороны, сегодня заброшены, а Парусинка напоминает фотогеничные трущобы. Потрясающая промышленная архитектура ещё держится, но при наплевательском отношении и без бережной реставрации вся прелесть этого района скоро сойдёт на нет.

В Питере пишут, есть некий фонд «Наследие барона Штиглица», разработаны документы на выделение средств по Федеральной целевой программе для восстановления парка, усадьбы, музейных зон, организации ремесленных мастерских в бывших помещениях мануфактуры. Возможно, процесс, рассчитанный до 2025 года, уже пошёл — некоторые здания сегодня в строительных лесах. Так что у туристов, рискнувших преодолеть организационные препоны, есть шанс побывать в Ивангороде и увидеть его во всей красе. Может, кто и из крымчан доберётся. Ну а там уже и до Эстонии рукой подать — хочется верить, что иногда крепости служат исключительно туристическими объектами, а границы обретают свойство становиться прозрачными.

В. КРАСНОПОЛЬСКАЯ.

Фото автора.

• < Назад
• Вперёд >